Публикации, 10:05 16.03.2016

© heart4u.ru

Выбор между этикой и жизнью

Контекст

Аркадий Смолин, собственный корреспондент РАПСИ

В России могут быть пересмотрены принципы посмертной передачи донорских органов. Основной вопрос стоит в выборе между соблюдением этических принципов и спасением человеческих жизней.

Поводом для принятия решения в этой дилемме стали законопроект, иск родителей донора в Конституционный суд (КС) РФ и готовящееся обращение их в Европейский суд по правам человека. Однако решающим фактором в дальнейшей судьбе трансплантологии должно стать мнение общественности, о чем и заявил КС РФ.

Около 10 тысяч россиян живут в ожидании нового сердца, почки или печени. В год проводится лишь около полутора тысяч трансплантаций. Поэтому на ожидание часто уходит больше года, из-за чего до плановой операции по пересадке не доживает каждый десятый российский больной. Главная причина проблемы очевидна - тотальный дефицит донорских органов.

«Эффект Алины»

В последние годы очередь на новое сердце, печень, почку растет на 6,5%-25% в год. Официально, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), на каждые 12 реанимационных коек в год приходится минимум один потенциальный мультиорганный донор (от которого можно пересадить больше одного органа). В реальности, потенциальных доноров значительно больше, ведь в крупных городах особо высок риск насильственной смерти или смерти в ДТП. По самым скромным расчетам экспертов, даже в случае 50% изъятия органов у подходящих по всем показателям доноров, погибших в результате несчастного случая, могло бы практически полностью решить проблему отечественной трансплантации.

Одним из таких мультиоргановых доноров стала московская студентка Алина Саблина. В январе 2014 года она попала в ДТП. В состоянии комы ее доставили в реанимацию Городской клинической больницы (ГКБ) №1 имени Пирогова, где спустя пять дней девушка скончалась.

Месяцем позже, знакомясь с материалами уголовного дела о ДТП, мать погибшей Елена Саблина из заключения судмедэксперта узнала об изъятии в целях трансплантации некоторых органов Алины. Этот случай мог бы стать российским аналогом воодушевляющей истории американца Реджинальда Грина, которая сильно повлияла на популярность добровольного донорства органов в США и многих других странах.

Осенью 1994 года, когда семья Грин с двумя детьми путешествовала по Италии, на их машину напали вооруженные грабители. В результате огнестрельного ранения в голову погиб семилетний Николас Грин. Родители захотели, чтобы их сын после смерти хотя бы частично продолжил жить в других людях. Органы Николаса пересадили семерым близким к смерти больным, с которыми впоследствии семья Грин поддерживала отношения. После этого случая количество доноров органов в Италии утроилось - феномен назвали «эффектом Николаса».

Однако в России никакого положительного «эффекта Алины» ждать, к сожалению, пока не приходится. Мать Саблиной посчитала оскорбительным то, что органы погибшей дочери были изъяты для спасения жизней других людей без ее уведомления. Она вместе с обеими бабушками Алины обратилась в суд, требуя взыскать с больницы имени Пирогова компенсацию морального вреда. Ответчиками, кроме ГКБ №1, стали ГКБ имени Боткина и «Федеральный научный центр трансплантологии и искусственных органов имени Шумакова», куда были отправлены изъятые органы.

Суды отказали истицам в удовлетворении их требований. Женщины обратились в КС РФ, усмотрев в законодательстве о трансплантологии нарушение своих прав, позволяющее врачам не сообщать родственникам о планируемом изъятии органов у потенциального донора.

КС РФ отказался принять к рассмотрению жалобу. Однако при этом отметил, что еще в 2003 году указывал на необходимость более детальной проработки вопросов, связанных с реализацией права заявить о несогласии на изъятие органов.

Презумпция согласия

© РИА Новости. , Григорий Сысоев | Перейти в фотобанк

Презумпция согласия потенциального донора действует во Франции, Бельгии, Испании, Финляндии, Дании, Италии, Норвегии, Швеции и ряде других стран. Она подразумевает, что человек априори согласен на изъятие органов в случае смерти, если нет письменных или иных указаний. А в Австрии, например, органы могут быть изъяты даже без учета мнения родственников.

Презумпция согласия основана на общепризнанных принципах и нормах международного права. О чем свидетельствуют принципы Всемирной организации здравоохранения по трансплантации человеческих клеток, тканей и органов и Дополнительный протокол к Конвенции Совета Европы по правам человека и биомедицине относительно трансплантации органов и тканей человеческого происхождения.

Презумпция согласия не предполагает, что органы будут изъяты у любого подходящего человека после его смерти. Если кто-то не согласен отдавать свои органы, он может заполнить заявление свободной формы. Если пациент попадает в медучреждение, родственники могут сразу обратиться к врачу или администрацию больницы. Достаточно даже устной формы.

В реальности, по словам экспертов, в России действует не совсем полноценная презумпция согласия. В большинстве случаев врачи предпочитают перестраховываться - и все равно обращаются за согласием на пересадку органов к родственникам погибшего. Это занимает много времени и часто приводит к отрицательным результатам: больные умирают, не дождавшись подходящего донора, а органы погибшего портятся и разлагаются, из-за того, что время для их жизнетворного изъятия было упущено.

В результате, в России в 2014 году приходилось 3,2 посмертных донора на 1 млн населения. А в Испании это соотношение более, чем в десять раз больше: 35 доноров на 1 млн человек.

В случае успеха иска Саблиных в ЕСПЧ, такая практика, вероятно, получит еще большее распространение. Представитель заявителей Антон Бурков считает, что в определении КС «умалчивают проблему, что в ст. 8 "презумпция согласия" превратилась в фикцию, в искусственное предполагаемое согласие». Следовательно, в качестве правового решения предлагается переход от действующей в России модели презумпции согласия к системе испрошенного согласия.

По словам Буркова, родственники Алины Саблиной уже обратились в Европейский суд по правам человека. Об этом они заявили также в своей жалобе в КС, указывая на нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, "запрещающих жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, защищающих право на частную и семейную жизнь, право на свободу доступа к информации и выражения своего мнения".

Альтернатива

Возможно, финальной целью, к которой может привести судебная активность Саблиных, является введение в России презумпции несогласия. Сейчас она действует в США, Германии, Великобритании, Австралии и других странах.

Ее суть заключается в том, что для изъятия органов умершего требуется наличие документа или иного свидетельства, подтверждающего, что такова была его воля. В Великобритании потенциальный донор должен зарегистрироваться и получить специальную пластиковую карту, которую необходимо всегда иметь при себе. В Израиле желающие оформляют карту донора в центре трансплантологии при Минздраве. Владельцы карт и члены их семей получают преимущество в очереди на получение органов.

В США также желающий стать донором должен зарегистрироваться в реестре своего штата. Рекомендуется сообщить об этом родственникам, которые также имеют право принять решение о донорстве. В большинстве штатов отметка о согласии на донорство ставится в водительских правах.

Похожую идею предлагал в сентябре 2014 года сенатор от Владимирской области Антон Беляков. Он внес в Госдуму законопроект, согласно которому предлагалось фиксировать «в основных документах» граждан сведения о согласии на изъятие их органов или тканей. Речь шла о паспорте, водительском удостоверении или универсальной электронной карте…

Одной из главных причин, по которой эта инициатива не была одобрена, стало опасение, что граждане проигнорируют закон, не станут вносить подобные отметки в паспорта. В целом, эксперты считают, что нынешняя проблема нехватки донорских органов не во многом связана с недостатком доверия к конкретным врачам, медицине и государству в целом. Люди боятся заявлять о своей готовности стать донорами, потому что боятся, что врачи (или другие заинтересованные лица) будут способствовать их смерти для продажи органов.

Эксперты считают, что ситуацию может изменить только государственная просветительско-воспитательная программа, при участии всех влиятельных в обществе институтов, в т.ч. РПЦ. Например, в Испании к нынешним результатам шли полтора десятилетия, и большую роль сыграла поддержка католической церкви.

Проблема специалистов

© РИА Новости. , Юрий Иванов | Перейти в фотобанк

Впрочем, прежде чем воспитывать общество, необходимо все же разрешить все профессиональные проблемы и пробелы. Одной из главных среди них является отсутствие нормы о присутствии обязательных специалистов по определению доноров в больницах. В той же Испании, к примеру, при каждой больнице работают специальные врачи-координаторы. В их задачу входит своевременное выявление потенциальных доноров, работа с медперсоналом и родственниками.

В России же по действующему федеральному закону "О донорстве органов и трансплантации" 1992 года выявлением доноров и изъятием органов заниматься вроде бы никто и не обязан. По сути, это добровольная дополнительная нагрузка для врачей-реаниматологов. Они могут инициировать процесс забора органов, но если не возьмут на себя такую ответственность, то никто их и не осудит. Таких установок нет ни в должностных инструкциях реаниматологов, ни в целевых показателях работы руководства больниц.

Исключение составляют московские больницы при «скорой помощи», для главных врачей которых Департамент здравоохранения включив донорство органов в целевые показатели работы. Также в последнее время городские власти столицы выделили участвующим в донорстве больницам новые ставки реаниматолога-анестезиолога и создали городские электронную базу органов и единый лист ожидания.

Проект

Таким образом, реальной проблемой является не столько этика поведения врачей в отношении родственников умершего потенциального донора, сколько недостаточно четко и последовательно прописанный механизм обеспечения работы трансплантологии. Почти никто не считает нужным со всей ответственностью задуматься о своем отношении к потенциальному донорству органов. Выходом в этой ситуации может стать обязательный опрос граждан.

Ведение регистра доноров органов, реципиентов и донорских органов внесено в проект федерального закона «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации», который уже одобрен Госдумой. Возможно, что-то изменится после начала работы поправок к закону «Об основах охраны здоровья граждан». Они предусматривают создание единой государственной информационной системы и реорганизацию многочисленных вспомогательных служб этой отрасли медицины. В частности, предполагают ввод дополнительных штатных единиц в больницах и оплату дополнительной работы реаниматологов по подготовке доноров.

Как это будет выглядеть:

Добавить в закладки

МОСКВА, 9 мар — РИА Новости. Конституционный суд РФ не нашел нарушений в законе о трансплантации, согласно которому действует презумпция согласия на изъятие органов, говорится в опубликованном на сайте суда определении.

В суд с жалобой обратились родственники московской студентки Алины Саблинойч которая в январе 2014 года попала в ДТП и скончалась в больнице. Родители узнали, что без их согласия у дочки изъяли для трансплантации некоторые органы. Это возмутило мать, которая обратилась в суд, требуя взыскать с больницы компенсацию морального вреда, но проиграла процесс. Саблины обратились в Конституционный суд, усмотрев в законодательстве о трансплантологии нарушение своих прав, позволяющее врачам не сообщать родственникам о планируемом изъятии органов у потенциального донора.

Конституционный суд в своем решении пояснил, что трансплантация органов или тканей человека — средство спасения жизни и восстановления здоровья людей. "Презумпция согласия на изъятие органов имеет целью развитие в стране донорства и трансплантации, и конституции не нарушает", — определил суд.

При этом он напомнил, что если известно об отрицательном отношении к трансплантации умершего, его близких родственников или законных представителей, то эту процедуру проводить нельзя.

Суд считает, что существо требований заявителей фактически сводится к необходимости перехода от существующей в России модели презумпции согласия на изъятие органов человека после его смерти к системе испрошенного согласия.

"Однако разрешение этого вопроса - при том, что и та, и другая нормативная модель является допустимой как с точки зрения конституционных установлений, так и с точки зрения положений международно-правовых актов - составляет прерогативу федерального законодателя и не относится к компетенции Конституционного суда", — пояснил суд.

Законопроект о донорстве органов

В определении также указывается, что уже разработан и внесен в правительство законопроект "О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации", который для большей прозрачности процесса трансплантологии предусматривает ведение регистра доноров органов, реципиентов и донорских органов. При разработке законопроекта было уделено серьезное внимание позиции граждан и экспертного сообщества.

"Широкое обсуждение проекта этого закона отражает демократический процесс выработки рационального, обоснованного и справедливого законодательного решения. Только проведение свободной публичной дискуссии по столь важному вопросу, каким является нормативная модель выражения согласия на изъятие органов после смерти, позволит выработать вариант его разрешения, отвечающий конституционным целям и одновременно отражающий этические, моральные и религиозные предпочтения", — заявил суд.

МОСКВА, 9 мар — РИА Новости. Конституционный суд РФ не нашел нарушений в законе о трансплантации, согласно которому действует презумпция согласия на изъятие органов, говорится в опубликованном на сайте суда определении.

В суд с жалобой обратились родственники московской студентки Алины Саблинойч которая в январе 2014 года попала в ДТП и скончалась в больнице. Родители узнали, что без их согласия у дочки изъяли для трансплантации некоторые органы. Это возмутило мать, которая обратилась в суд, требуя взыскать с больницы компенсацию морального вреда, но проиграла процесс. Саблины обратились в Конституционный суд, усмотрев в законодательстве о трансплантологии нарушение своих прав, позволяющее врачам не сообщать родственникам о планируемом изъятии органов у потенциального донора.

Конституционный суд в своем решении пояснил, что трансплантация органов или тканей человека — средство спасения жизни и восстановления здоровья людей. "Презумпция согласия на изъятие органов имеет целью развитие в стране донорства и трансплантации, и конституции не нарушает", — определил суд.

При этом он напомнил, что если известно об отрицательном отношении к трансплантации умершего, его близких родственников или законных представителей, то эту процедуру проводить нельзя.

Суд считает, что существо требований заявителей фактически сводится к необходимости перехода от существующей в России модели презумпции согласия на изъятие органов человека после его смерти к системе испрошенного согласия.

"Однако разрешение этого вопроса - при том, что и та, и другая нормативная модель является допустимой как с точки зрения конституционных установлений, так и с точки зрения положений международно-правовых актов - составляет прерогативу федерального законодателя и не относится к компетенции Конституционного суда", — пояснил суд.

Законопроект о донорстве органов

В определении также указывается, что уже разработан и внесен в правительство законопроект "О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации", который для большей прозрачности процесса трансплантологии предусматривает ведение регистра доноров органов, реципиентов и донорских органов. При разработке законопроекта было уделено серьезное внимание позиции граждан и экспертного сообщества.

"Широкое обсуждение проекта этого закона отражает демократический процесс выработки рационального, обоснованного и справедливого законодательного решения. Только проведение свободной публичной дискуссии по столь важному вопросу, каким является нормативная модель выражения согласия на изъятие органов после смерти, позволит выработать вариант его разрешения, отвечающий конституционным целям и одновременно отражающий этические, моральные и религиозные предпочтения", — заявил суд.

На сегодняшний момент на ХХ открытом фестивале кино стран СНГ, Латвии, Литвы и Эстонии наибольшее количество похвал из главной конкурсной программы снискала российско-таджикская картина "Презумпция согласия".

Ясная линейная история о ценности человеческой жизни, поданная через страшный случай из практики молодого врача подмосковной больницы - земского чеховского доктора наших дней, тонкий психологический разговор о морали, выходящий далеко за пределы фестиваля вообще и отдельно взятой картины в частности. После "Киношока" фильм войдет в программу Варшавского кинофестиваля. . (В бумажной версии "РГ" за 16 сентября прошла ошибка - в словах режиссера Фархота Абдуллаева речь шла о проекте закона, распространяющего презумпцию согласия на несовершеннолетних.)

Сегодня с режиссером и автором сценария фильма "Презумпция согласия" Фархотом Абдуллаевым мы пытаемся разобраться не только в медицинском праве и специальных терминах - в моральных законах, по которым нашему обществу предстоит жить.

Фархот Абдуллаев: С 1992 года в России законодательно утверждена презумпция согласия - так формулируется норма, по которой любой человек, гражданин РФ, в случае наступления клинической смерти может быть использован для трансплантации органов без его на это согласия. Потому что оно есть по умолчанию, если только у него в кармане нет письменного отказа от того, чтобы его использовали как донора.

Российская газета: В реанимацию, как правило, люди попадают без карманов. И каждый раз, выходя на улицу, думать о несчастном случае и писать такую бумагу психически здоровый человек не будет.

Абдуллаев: Да, и надо сказать, что в большинстве европейских цивилизованных стран (за исключением Финляндии) и в Америке и Канаде действует, наоборот, презумпция несогласия - использовать можно только того, кто согласен, и данное желание человека должно быть отмечено у него в социальной страховке (которая проверяется по компьютерной базе данных. - Прим. ред.), а если там это не отмечено, значит, он не согласен и использовать его не могут.

В России действовало и действует ограничение: на детей эта норма - презумпция согласия не распространяется. Но сейчас готовится проект закона, и если он будет подписан, то тогда я, допустим, прежде чем отдать своего ребенка в больницу, несколько раз подумаю - отдавать его или не отдавать. Я считаю, в нашей стране, которая сейчас проживает очень тяжелый период моральной депрессии, нельзя исключать возможность нечистоплотного использования прав, которые открывает закон. Вплоть до убийственных вещей.

РГ: Но есть и другая сторона медали. Не столько законодательная, сколько морально-этическая: сколько детей не имеют возможности оперироваться в России, теряя шанс на жизнь, если у их родителей нет денег на лечение за границей.

Абдуллаев: Эти вопросы надо как-то иначе решать - вкладывать большие средства, чтобы развивать науку по выращиванию необходимых органов. Потому что пока есть возможность получить их где-то бесплатно, не будут в таких объемах заниматься тем, чтобы вырабатывать их искусственно, как это делается во многих странах. И надо вести работу с людьми, чтобы в случае, если с ними что-то произойдет, донорство было сознательным добровольным актом волеизъявления, или разговаривать с родителями ребенка, который обречен, - все очень индивидуально.

РГ: Есть же примеры из зарубежной практики, и не только художественно-кинематографической, но и медицинской, когда матерям, если они знают, что их ребенок умирает, будет легче жить, осознавая, что его сердце продолжит биться в ком-то другом, и верить в переселение душ...

Абдуллаев: А другой вариант - когда мать ничего не знает. Она скорбит о своем ребенке, а оказывается, что его похоронили пустым. Это катастрофа. Люди имеют право на свое собственное тело. Они сами должны им распоряжаться. И я считаю, это право им нужно оставить.

April 17th, 2016

Оригинал взят у victoriarossi в Нить Ареадны для президента. Первая точка удара - презумпция согласия на смерть.

Для пересадки нужно «живое» сердце. А для этого его надо взять у живого донора . -

В продолжение темы Бомба для президента в лабиринте Минотавра

Мочить элитное отребье надо по их триггерам, а их триггеры - это скелеты в шкафу , которых у них реально немеренно. Предельно больной темой для мальтийского отребья, именующих себя ГОСПИТАЛЬерами - ах-ха-ха! - является их неразрывная связь с черной трансплантологией . По сути они и крышуют её. Заметим, что в эрэфии закон об изъятии органов у живых людей, которых врачи имеют право в любой момент признать мертвыми, производится без согласия их самих и их родственников , был принят в первых рядах эрэфовского законодательства - в 1992 году, последствия которого мы полной ложкой расхлебываем до сих пор:

КС подтвердил законность изъятия органов у погибших без согласия родственников Конституционный суд России (КС) официально признал законность извлечения органов из тел умерших для трансплантации без уведомления об этом родственников. Если члены семьи умершего против, они сами должны поставить в известность медицинское учреждение. В противном случае, органы из тел умерших будут извлечены без их согласия. Соответствующее определение опубликовано на официальном сайте суда. «Презумпция согласия на изъятие органов имеет целью развитие в стране донорства и трансплантации, и Конституции не нарушает», — определил суд. Решение стало ответом на иск матери московской студентки Алины Саблиной, которая в январе 2014 года попала в ДТП и скончалась в больнице. Когда мать девушки из заключения судмедэксперта узнала, что у ее дочери изъяли для трансплантации некоторые органы, она обратилась в суд, требуя взыскать с больницы компенсацию морального вреда. Суды отказали в удовлетворении исковых требований, после чего женщина обратились в КС. В решении, которое вынес Конституционный суд, говорится, что трансплантация органов или тканей человека — средство спасения жизни и восстановления здоровья людей. При этом он напомнил, что если известно об отрицательном отношении умершего, его близких родственников или законных представителей к трансплантации, эту процедуру проводить нельзя. Суд считает, что существо требований заявителей фактически сводится к необходимости перехода от существующей в России модели презумпции согласия на изъятие органов человека после его смерти к системе испрошенного согласия. По мнению суда, и модель презумпции согласия, и система испрошенного согласия (когда врачи обязаны обратиться к родственникам покойного за разрешением) не противоречит не только Конституции, они обе основаны на принципах и нормах международного права. Разрешение вопроса о выборе одной из них не входит в компетенцию КС. Кроме того, по данным КС, на данный момент разработан и внесен в правительство России проект федерального закона «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации», который предусматривает более детализированную процедуру выражения гражданином своего отношения к изъятию органов с целью трансплантации. Вмешательство КС в этот вопрос, «учитывая содержание обсуждения законопроекта и перспективы его принятия, а также деликатность данной проблемы», на данном этапе кажется суду преждевременным. В принятии жалобы к рассмотрению заявителям отказано.

На очереди законопроект о разрешении извлечения органов у живых младенцев, которых консилиум врачей признает мертвыми.

Ознакомимся с ситуацией подробно:

«Посмертное» донорство - это массовое убийство живых людей

Если это труп, то зачем ему наркоз, а если дают наркоз, то труп ли это?

Одной из самых острых проблем последнего времени является т.н. "посмертное" донорство. Скорее всего, настоящую правду о нем многие узнают, только если, не дай Бог, столкнутся с ним в своей личной ситуации.

При этом важно подчеркнуть, что речь не идет обо всей трансплантологии, которая дает возможность помочь тяжелому больному, пересадив трупную или родственную почку или костный мозг - здесь все открыто, и все понимают, что именно происходит. "Посмертное" донорство - иная сфера, в которой изначально заложены ложные посылы и извращенные основания.

Когда нам говорят о том, что при этом процессе органы жертвуются тогда, когда, по определению, они уже не нужны, и даже ссылаются на "одобрение Церкви", правда, католической - мол, в Испании на дверях церквей размещались таблички с надписью: "Не берите свои органы на небо. Оставьте их здесь, они пригодятся на земле", - то осуществляют громадную мистификацию, потому что в реальности никакого посмертного донорства не существует.

Создаваемое на наших глазах ложное понятие о т.н. "посмертном" донорстве базируется на двух принципах - "смерть мозга равна смерти человека" и "презумпция неиспрошенного согласия".

Это - принципиальное отличие от наших прежних представлений о смерти человека: если прежде он считался мертвым, когда у него не было дыхания, сердцебиения, отсутствовали рефлексы, зрачок не реагировал на свет, присутствовало трупное окоченение и трупные пятна, то с принятием новых критериев, для "зачисления в покойники" стало достаточно быть без сознания, хотя и дышать при этом.

Причиной "смерти мозга" (комы) может стать авария, травма головы, инсульт, отравление токсическими веществами, эндокринный криз; при этом постепенно из зоны внимания врачей исчезло представление об обратимом или необратимом характере комы.

Еще не мертвый, но уже и не живой

В сфере медицины вдруг неожиданно образовалась новая "форма жизни": человек еще жив, но врачами уже сочтен мертвым - он переходит в разряд потенциальных доноров; а если его некому защитить, то он становится донором реальным, и тогда у него можно совершенно законно забирать его органы.

У мертвого в прежнем, традиционном понимании, человека можно было забрать для пересадки только почку, поскольку это единственный орган, который выдерживает отсутствие кровоснабжения в течение 15 минут; применение критерия "смерти мозга" позволило создать "мультиорганное донорство".

В навязываемом цивилизации "посмертном" донорстве человек принципиально должен быть жив - только тогда его органы пригодны для пересадки. Изменение цивилизационного кода началось относительно недавно: в 1968 г. в США были приняты "Гарвардские диагностические критерии смерти мозга", в 1968 и 1983 гг. появилась и была дополнена "Сиднейская декларация относительно смерти", в 1983 г. - "Венецианская декларация о терминальном состоянии", а в 1972 г. Американская неврологическая ассоциация признала базовой концепцию смерти мозга, устанавливающую смерть человека единственно по факту смерти мозга.

В 1991 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) приняла "Руководящие принципы трансплантации человеческих клеток, тканей и органов", определившие последующую практику трансплантологии и соответствующее законодательство во всем мире.

В 2008 г. была принята "Стамбульская декларация о трансплантационном туризме", в которой трансплантологи заявили, в частности, что мир находится в состоянии "глобального дефицита донорских органов", и что "каждая страна должна гарантировать осуществление программ, предупреждающих этот дефицит".

В России нормы "посмертного" донорства были законодательно закреплены в законе №4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека" (1992 г.) и №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (2011 г.).

"Посмертное" донорство в России

Если по прежним нормам в России из человека можно было "получить" всего шесть органов, то в 2015 г. согласно совместному приказу Минздрава России и РАН № 367/3 "Об утверждении перечня объектов трансплантации", этот список увеличился до 50 позиций:

амниотическая оболочка; белочная оболочка яичка; васкуляризированный комплекс мягких тканей, включающий дермальный слой кожи, подкожную жировую клетчатку и мышцы; верхняя конечность и ее фрагменты; височная фасция; глазное яблоко (роговица, склера, хрусталик, сетчатка, конъюнктива); кишечник и его фрагменты; комплекс сердце-легкое; кости свода черепа, костный мозг; легкое, нижняя конечность и ее фрагменты; нижняя челюсть; печень; поджелудочная железа с 12-перстной кишкой; подкожно-жировая клетчатка подошвенной области стопы; почка; селезенка; сердце; серозная капсула печени; сосуды (участки сосудистого русла); трахея; фиброзная капсула почки; эндокринные железы (гипофиз, надпочечники, щитовидная железа, паращитовидная железа, слюнная железа, яичко).

Тогда же появился "приказ Минздрава РФ, Российской академии наук от 4 июня 2015 г. N 307н/4 г. "Об утверждении перечня учреждений здравоохранения, осуществляющих забор, заготовку и трансплантацию органов и (или) тканей человека", определивший 65 медучреждений страны (против прежних 20), которые отныне могут забирать органы, и 34 учреждения, в которых эти органы будут пересаживать.

В июне 2015 г. был принят "закон Калашникова" о создании баз данных потенциальных доноров и их органов.

Сейчас в Москве и Санкт-Петербурге существуют Координационные центры органного донорства, на базе которых созданы бригады трансплантологов; полным ходом идет подготовка к открытию такого центра в Сургуте.

По первому сигналу о поступившем потенциальном доноре, бригады трансплантологов выезжают из Центра в больницы, осуществляют кондиционирование (реанимацию) органов, подлежащих пересадке (но не человека), за что, в отличие от реаниматологов, получают надбавку, и в нужный момент изымают их.

В прошлом году в России произошло несколько резонансных случаев, связанных с посмертным донорством: в отделении реанимации, практически на глазах у родственников, людей "разобрали на органы", и виновных не оказалось, потому что "все было по закону".

В "Руководящем принципе ВОЗ" №5 предусмотрен запрет на продажу органов и тканей, но по факту во всем мире "посмертное" донорство стало весьма криминализированной сферой бизнеса, что проявляется, в первую очередь, в зонах вооруженных конфликтов, например, в Югославии, на Украине; в России в 2003 г. много шума наделал скандал с забором почек у живого человека специалистами Координационного центра в московской больнице №20.

Согласно приказу от 25 декабря 2014 г. N 908-н "О порядке установления диагноза смерти мозга человека", с 1 января 2016 г. в России посмертными донорами стали дети с 1 года.

Зачем трупу наркоз?

В 2005 г. в Германии было создано общественное движение КАО, объединяющее родителей, давших согласие на изъятие органов у своих детей, попавших в аварию или иную ситуацию, повлекшую кому.

Движение основали родители, поверившие врачам, что их попавший в автокатастрофу пятнадцатилетний сын уже не жилец, и давшие согласие на изъятие у него органов. Когда на похоронах они увидели по лицу сына, что он страшно страдал перед смертью, они не могли себе простить этого своего согласия. Дальнейшую жизнь они посвятили тому, чтобы оповещать родителей, как на самом деле выглядит "посмертное" донорство. Среди прочего они добиваются того, чтобы общество "признало смертность человека" и "отказалось от медицины, которая использует смерть одного пациента для лечения другого".

При "посмертном" донорстве 97% организма по-прежнему живо , и вот этого еще живого человека рассекают сверху донизу продольным движением или крестообразно, и достают из него еще работающие органы, бьющееся сердце, дышащие легкие. Человек при этом еще чувствует боль, у него продолжают функционировать органы, железы выделяют секрет, сохраняются рефлексы.

В Германии некоторые врачи, не желая сталкиваться с попытками отбиться, с судорогами так называемого "трупа" во время изъятия у него его органов, все-таки дают ему наркоз или вводят обезболивающие. Закономерный вопрос: если это труп, то зачем ему наркоз, а если дают наркоз, то труп ли это?

Все "заранее согласны"

Второй базовый принцип "посмертного" донорства предполагает согласие потенциальных доноров на изъятие у них органов.

В мире приняты две формы такого согласия - презумпция "испрошенного согласия" (как в Великобритании), когда человек сам пишет заявление о желании стать донором, и презумпция "неиспрошенного согласия" - когда человек не только ничего не пишет, но зачастую даже и не подозревает о чьем-то намерении забрать его органы.

В России с 1992 г. действует презумпция "неиспрошенного согласия", и мы все являемся потенциальными "посмертными" донорами "по умолчанию".

По этому поводу в "Основах социальной концепции Русской Православной церкви" сказано: "Неприемлемо сокращение жизни одного человека, в том числе через отказ от жизнеподдерживающих процедур, с целью продления жизни другого. (…)"

Так называемую презумпцию согласия потенциального донора на изъятие органов и тканей его тела, закрепленную в законодательстве ряда стран, Церковь считает недопустимым нарушением свободы человека.

"Донорские органы и ткани усвояются воспринимающему их человеку (реципиенту), включаясь в сферу его личностного душевно-телесного единства". XII.7.

К сожалению, Конституционный суд РФ дважды (2003 и 2016 гг.) пренебрег нравственной нормой и мнением граждан и поддержал законность ст.8 "Презумпция согласия на изъятие органов и (или) тканей" Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-I "О трансплантации органов и (или) тканей человека".

Возможность отказа от перспективы стать "посмертным" донором весьма невнятно прописана в законе №-ФЗ №323 "Об основах охраны здоровья граждан в РФ": это может быть нотариально заверенный отказ или отметка, внесенная в медицинскую карту за подписью главврача.

Как это поможет в ситуации аварии, катастрофы, а также инсульта, тяжелой травмы, в том числе, во время нахождения на пляже, в бане и проч.? Возможно, самым действенным средством стала бы только татуировка на лбу…

Между тем, по мнению известного исследователя Сэма Парнии, на основании наблюдения за 2060 пациентами, перенесшими остановку сердца в 15 больницах в Великобритании, США и Австралии, "смерть - не момент, а процесс, и его сроки и окончание - не в нашей власти ".

Блицкриг "посмертного" донорства в России

Итак, в 2015 г. в России произошел блицкриг по продавливанию новых псевдо-норм в нашу жизнь. Были приняты законы о создании баз данных доноров (регистров), о снятии с доноров возрастных ограничений, о расширении списка изымаемых органов, об увеличении количества больниц, в которых эти органы могут забирать.

На подходе законопроект Минздрава о донорстве, который введет новую профессию - трансплантационного координатора; создание сети трансплантационных координаторов позволит создавать логистику для изымаемых органов и регулировать их потоки.

Также своего часа в Госдуме ждет законопроект №717040-6 "О биомедицинских клеточных продуктах", предполагающий использование тканей эмбрионов для изготовления лекарств.

При этом обществу не перестают внушать, что "посмертное донорство" - процесс, осуществляемый с телом после наступившей смерти, и что это очень благородно - дать свое согласие на передачу собственных органов другому человеку. Не зная истинной картины того, как выглядит "посмертное" донорство, человек хочет верить, что это благое дело. Мол, я умер, мне уже это не надо - ну, пусть хоть другому послужит.

Моменты рождения и смерти человека - это сакральные моменты в сознании любого человека, в сознании общества, которые всегда были таинством, и их суть знает один Творец. Но теперь в этом месте вдруг возникает некто в белом халате и говорит: "Спасать человека слишком затратно, а пустить в дело то, что еще от него может пригодиться - наоборот, рентабельно".

Вот это как раз и есть зримые признаки расчеловечивания: общество теряет человеческие основания, свои традиционные ценности; на смену им приходит т.н. "экономическая целесообразность", когда "все - на продажу".

Цивилизация подошла к этапу, когда те, кто сильней, режут живых людей, которые не могут за себя постоять, не могут дать сдачи, не могут отбиться, не могут защититься. При таком подходе вырождение человечества - это реальная и неминуемая перспектива.

Подводя итог, нужно подчеркнуть, что донорство от живого донора, родственное донорство, явления, сами по себе, действительно, благородные и не могут быть источником тревоги: человек сам определяет свою готовность послужить ближнему и контролирует все связанные с этим решением риски и обстоятельства.

Но в ситуации продвижения т.н. "посмертного" донорства общество цинично и беззастенчиво обманывают, и никакие высокие слова при этом не могут служить оправданием.

Нужно отказаться от презумпции согласия, рассказать людям правду о т.н. "посмертном" донорстве, раскрыть детали и описать механизмы этого процесса, и только после этого предложить каждому сделать свой осознанный выбор. И, конечно же, нужно отменить понятие "смерть мозга" как эквивалент окончания жизни человека.

Людмила Рябиченко, председатель Межрегионального общественного движения "Семья, любовь, Отечество", член Президиума ЦС движения "Народный собор"